Читайте выступление президента Чавеса к народу Венесуэлы, на русском языке

Уго Чавес Фриас
Президент Боливарианской Республики Венесуэла
30 июня 2011 г.



Президент Уго Чавес: Послание венесуэльскому народу.
«Я многого ожидаю от времени. Его бездонное чрево содержит больше надежд, чем происшествий из прошлого, а будущие события должны превосходить прошедшие».
Симон Боливар.
Время и его ритмы, время и его наказы, время и его помыслы, как сказано в Экклезиасте, побуждают меня зачитать сегодня это послание венесуэльскому народу и международному общественному мнению, которые внимательно следят за изменениями состояния моего здоровья с того момента, когда, несколько недель назад, начали появляться очевидные признаки его ухудшения.
По окончании отличного визита в Бразилию и Эквадор, совершённого между прошедшими 5 и 7 июня, мы прибыли на, как всегда, солидарную Кубу, чтобы завершить поездку проверкой и подписанием новых соглашений о сотрудничестве. Признаюсь, что, с точки зрения моего здоровья, я лишь собирался проверить левое колено, почти восстановившееся после повреждения, случившегося в начале мая.
В течение всей моей жизни я совершал одну из тех ошибок, которые вполне могут быть включены в разряд названных каким-то философом ошибками фундаментальными: я не следил за своим здоровьем, и, к тому же, очень неохотно шёл на медицинские осмотры и лечение. Несомненно, фундаментальная ошибка, особенно для революционера с некоторыми скромными обязанностями, как те, что были возложены на меня революцией более 30 лет назад.
Однако, уже в Гаване, вечером 8 июня, мы вновь встречались в Гаване с Фиделем, гигантом, преодолевшим пространство и время. Разумеется, для Фиделя не составило труда заметить то недомогание, не имевшее отношения к левому колену, которое я старался скрыть в течение нескольких последних недель. Он расспросил меня почти как врач, а я признался ему почти как пациент. Тем же вечером, все огромные достижения в области медицины, совершённые кубинской революцией для своего народа и значительной части остального мира, были предоставлены в наше полное распоряжение с началом ряда диагностических тестов.
И, таким образом, было выявлено странное образование в области таза, которое потребовало срочного хирургического вмешательства из-за неизбежного риска общей инфекции. Это случилось в субботу 11 июня рано утром, за несколько часов до сообщения, зачитанного стране и миру и вызвавшему столько проявлений солидарности, продолжающих ежесекундно волновать меня.
После операции, в начале которой было осуществлено дренирование абсцесса, начался интенсивный процесс лечения антибиотиками, с положительным результатом, который вызвал заметное улучшение. Однако, несмотря на улучшение общего состояния, в течение процесса дренирования и лечения появились подозрения на наличие других клеточных образований, не выявленных к тому моменту.
Поэтому, сразу же был начат другой ряд специальных цитохимических, цитологических, микробиологических и паталогоанотомических исследований, которые подтвердили наличие опухоли, осложнённой абсцессом, с присутствием раковых клеток, что потребовало второго хирургического вмешательства, позволившего полное удаление данной опухоли. Это была крупная операция, прошедшая без осложнений, после которой у меня продолжается удовлетворительная динамика, в то же время я прохожу дополнительное лечение, подавляющее различные типы обнаруженных клеток, продолжая, таким образом, путь к полному выздоровлению.
Одновременно я был и остаюсь в курсе действий боливарианского правительства и руковожу ими, находясь в постоянном контакте с вице-президентом товарищем Элиасом Хауа и всей моей правительственной командой.
Я бесконечно признателен за многочисленные и воодушевлённые выражения солидарности, которые я получаю от венесуэльского и других братских народов, а также от глав государств и правительств многих стран мира, и убеждён, что вся эта любовь и вся эта солидарность создают высшую энергию, которая побуждает и будет побуждать мою волю к победе в этом новом сражении, поставленном перед нами жизнью. Особо [признателен] кубинскому народу, кубинской нации, Фиделю, Раулю, всему медицинскому легиону, по-настоящему возвышенно возглавившему это сражение.
Тем не менее, я очень хорошо осознаю, что в течение этих дней и ночей в душе и теле венесуэльского народа присутствовала определённая степень тревоги и неопределённости. Не говоря уже о попытках манипуляций со стороны весьма известных кругов, думаю, что эти чувства были и являются неизбежными, составляя часть человеческой природы, которая к тому же окружена обстоятельствами, обрамляющими и часто потрясающими её, как и произошло в этом случае.
С самого начала я взял на себя всю ответственность за то, что касается строгого контроля за истинностью сообщаемой информации, основываясь на двух группах соображений: во-первых, научно-медицинские соображения, и во-вторых, вызывающие особенную осторожность, идущие из глубины моей души и сознания человеческие соображения, точнее, соображения любви.
Про первые, медицинские соображения, мы уже немного говорили. Процесс диагностирования был медленным и осторожным, включал прогресс и находки, был поэтапным; применялась поэтапная процедура, не допускающая спешки и давления никакого типа. Высшее правило, поддерживающее эти мощные соображения – полная научная проверка появляющихся признаков и подозрений.
По поводу соображений любви я сейчас должен высказать перед вами глубоко личное. В этот момент я вспоминаю 4 февраля громового 1992 года. В тот день у меня не было другого выбора, кроме как обратиться к Венесуэле из моих сумерек, с дороги, которая, как я чувствовал, влекла меня к бездонной пропасти. Как из какого-то тёмного уголка моей души, вырвались слова «на данный момент», после чего я пошёл ко дну.
Также, мне вспоминаются злосчастные часы 11 апреля 2002 года. Тогда я тоже направил моему любимому венесуэльскому народу послание, написанное на военно-морской базе Туриамо, где я был пленником, свергнутым и пленённым президентом. Это было как песня, выпущенная с болью со дна другой пропасти, которая, я чувствовал, заглатывала меня в своей горловине, затягивала меня.
Сейчас, в этот новый трудный период, особенно начиная с того момента, когда сам Фидель Кастро, тот самый, из казарм Монкада, тот же самый, из Сьерра-Маэстры, вечный гигант, пришёл ко мне с тяжёлой новостью об обнаружении рака, я начал просить моего Господа Иисуса, Бога моих родителей, как сказал бы Симон Боливар, мантию Богоматери, как сказала бы моя мать Элена, духов саванны, как сказал бы Флорентино Коронадо, предоставить мне возможность говорить с ними не с другой дороги, ведущей в пропасть, не из другой тёмной пещеры или беззвёдной ночи. Я хотел говорить с ними с этой крутой дороги, по которой, чувствую, я уже выбираюсь из другой пропасти. Я хотел говорить с ними, освещённый, как чувствую, солнцем рассвета. Думаю, нам это удалось. Слава Богу.
В заключение, мои любимые соотечественники и соотечественницы, мои обожаемые сыновья и дочери, мои любимые товарищи, молодёжь и дети моего народа, мои неизменно храбрые солдаты, мои закалённые рабочие и работницы, мои любимые женщины-патриотки, мой любимый народ, все, как один, в моём сердце, я говорю вам, что моё желание говорить с вами, совершая это обратное восхождение, не имеет ничего общего со мной, а только с вами, народ моей Родины, добрый народ. С вами.
Я нисколько не хотел и не хочу, чтобы вы шли со мной по дорогам, обрывающимся в пропасть. Приглашаю вас продолжать подниматься вместе к новым вершинам, «ведь там, на холме, есть ацеролы, и прекрасная песня», продолжает говорить нам из вечности народный певец, наш любимый Али Примера.
Так пойдёмте же, пойдёмте с нашим отцом Боливаром во главе, продолжать подъём к вершине Чимборасо. Слава Богу, спасибо моему народу, спасибо жизни. Всегда до победы. Мы победим. Гавана, любимая и героическая Гавана, 30 июня 2011 года.
Я говорю вам с Великой Родины ( другое название Латинской Америки – прим. пер. ), из своего сердца, из своей души, из своей высшей надежды, той же, что и народа, на данный момент и навсегда. Будем жить и побеждать. Большое спасибо. До возвращения.